Владимир Путин ответил на вопросы российских журналистов по итогам визита в Китай

В.Путин: Добрый вечер!
Слушаю вас. Какие вопросы?
П.Минаков: Здравствуйте, агентство «Интерфакс».
Вы сегодня больше трёх часов общались с господином Си Цзиньпином. Расскажите, о чём вы разговаривали? И какими Вам видятся перспективы двусторонних отношений на фоне внешних факторов, в том числе региональных конфликтов – на Украине, палестино-израильского конфликта? Ведь не секрет, что многие страны так или иначе в них вовлечены. Сегодня всех потряс удар по больнице в Газе. Каким вам видится влияние этих факторов на развитие и перспективы двусторонних отношений с Китаем?
В.Путин: Первая часть вопроса, касающаяся того, о чём мы говорили. Вы сами сказали, три часа мы разговаривали с Председателем КНР: всё и не расскажешь. Это вся двусторонняя повестка, её много, много там вопросов – это экономика, финансы, политическое взаимодействие, на международных площадках совместная работа.
Обсуждали довольно подробно и ситуацию на Ближнем Востоке. Я проинформировал Председателя о ситуации, которая складывается на украинском треке, тоже довольно подробно. Так что, наверное, – мы три часа разговаривали, – для того чтобы всё подробно изложить, нужно тоже три часа. У нас такого времени нет, да и не нужно: основные темы и направления я назвал. Первое.
Второе: по поводу того, как влияют внешние факторы, конфликты на развитие российско-китайских отношений. Все эти внешние факторы – это общие угрозы, и они укрепляют российско-китайское взаимодействие.
Что касается перспектив, то я смотрю на это с оптимизмом. У нас в марте были достигнуты определённые договорённости, изложено, кстати говоря, восемь пунктов. Сейчас в Бишкеке премьеры должны будут детализировать эти пункты и подписать план нашего взаимодействия до 2030 года. Это очень хороший план – он конкретный, существенный.
Обратил бы внимание ещё на то, что делается это с обеих сторон без раскачки и без административных проволочек, что, честно говоря, даже для правительственных структур любой страны необычно – любой страны, дело не в Китае, не в России. Всё-таки, как правило, это масштабные мероприятия, которые мы наметили до 2030 года, они конкретный характер носят, и обычно бюрократические структуры сидят месяцами. Мы сделали это довольно быстро, и это даёт основания полагать, что это будет так же реализовываться быстро.
Тем более что тот объём товарооборота, о котором мы сегодня говорим, реально впечатляет. Ведь мы ставили перед собой задачу добиться 200 миллиардов долларов в 2024 году. И, когда мы в 2019 году это сформулировали, скажу вам откровенно, мало кто верил, что это вообще возможно, потому что на тот момент времени товарооборот у нас был 100 миллиардов, а сейчас – с опережением графика – уже 200.
И обращаю вот ещё на что внимание: я сказал, что Россия занимает шестое место в числе торговых партнёров Китая. На самом деле, если чисто формально подходить, это не так: она занимает гораздо более высокое место, потому что здесь и Гонконг, и вторая часть Китая – всё это вместе Китай, – и, строго говоря, можно эти два фактора не учитывать. А если иметь в виду, что с соседними странами у любой страны всегда больший торговый оборот, имею в виду Южную Корею и Японию, то из нерегиональных стран мы, по сути, занимаем второе место в торговле с Китаем после Соединённых Штатов, обогнав уже по этому показателю и Федеративную Республику Германия.
Пожалуйста.
В.Синеок: Виктор Синеок, МИЦ «Известия».
Вы наверняка обсуждали со своим китайским коллегой не только проект «Один пояс, один путь», но и инициативу большого евразийского партнёрства. Скажите, пожалуйста, как по-Вашему, эти инициативы взаимодополняемые или там есть какой-то элемент конкуренции?
В.Путин: Послушайте, я уже говорил, говорю абсолютно искренне. Вы посмотрите, что такое китайская инициатива «Один пояс, один путь», – это глобальная инициатива, она касается практически всех регионов мира, всех: и Американского континента, и Африки, и Европы, и соседей по Азиатско-Тихоокеанскому региону, и России касается.
А то, что называется евразийским партнёрством, это вот – локально. Это большое пространство и для нас абсолютно приоритетное, для России, но это всё-таки не имеет такого глобального характера, как китайская инициатива. Поэтому, без всякого сомнения, одно дополняет другое, и в наших заявлениях же есть это. Мы поработали над этим с обеих сторон.
Более того, мы заинтересованы в развитии китайской инициативы «Один пояс, один путь». Потому что, создавая свою инфраструктуру, о которой говорил сегодня, выступая на сегодняшней сессии, на пленарном заседании, всё-таки когда мы создаём, развиваем и Транссиб, и БАМ, и Северный морской путь, [коридор] «Север – Юг», наши железнодорожную и автомобильную сеть и так далее, – это всё, если будет развиваться, и китайская инициатива «Один пояс, один путь», это будет создавать синергетический эффект и для тех усилий, и для тех вложений, которые мы сейчас делаем, развивая российские возможности.
Мы в этом заинтересованы, будем работать совместно. Никакой конкуренции здесь нет.
К.Панюшкин: Добрый день!
Константин Панюшкин, Первый канал.
Буквально накануне поездки сюда, в Пекин, Вы провели телефонный марафон с главами ближневосточных государств. Поделитесь, пожалуйста, какое у Вас сложилось впечатление тогда, после этих телефонных разговоров? Казалось ли тогда, что новой большой войны на Ближнем Востоке можно избежать? И изменилась ли Ваша позиция, что Вы думаете теперь, сегодня, после чудовищного удара по госпиталю в Газе и того, как на этот удар отреагировал исламский мир?
В.Путин: Что касается удара, как Вы сказали, по госпиталю, трагедии, которая там произошла, – это ужасное событие: сотни убитых и сотни раненых. Это, конечно, катастрофа – в одном месте, тем более в месте гуманитарного характера. Очень рассчитываю на то, что это будет сигналом к тому, что нужно этот конфликт как можно быстрее заканчивать, во всяком случае, нужно сводить дело к возможности начала каких-то контактов и переговоров. Это первое.
Второе, что касается моего впечатления после разговора с пятью лидерами региона, – это были важные и своевременные разговоры, – я вам сейчас скажу главное, без деталей: у меня создалось впечатление, что никто не хочет продолжения, развития конфликта и усугубления ситуации.
На мой взгляд, у основных игроков, кто-то по определению не хочет, кто-то чего-то опасается, но готовности к тому, чтобы развивать конфликт, превращать его в крупномасштабную войну, – у меня такое сложилось впечатление, – таких практически нет. И это очень важно.
П.Зарубин: Добрый вечер!
Павел Зарубин, телеканал «Россия».
Президент Украины практически похвастался тем, что Киев не только получил, но уже и начал использовать американские дальнобойные ракеты ATACMS. Вашингтон тоже подтвердил, что в режиме секретности действительно передал эти ракеты киевскому режиму.
В.Путин: Как так, подтвердил в режиме секретности?
П.Зарубин: Что он передавал в режиме секретности эти ракеты.
Насколько мы понимаем, эти ракеты значительно расширяют радиус возможных ударов, в том числе и вглубь территории России. Насколько это серьёзно может изменить обстановку? И как Россия будет реагировать?
В.Путин: Во-первых, это, конечно, наносит вред и это создаёт дополнительную угрозу.
Во-вторых, мы, конечно, сможем отражать эти атаки. Война есть война, и, конечно, я сказал, что они представляют угрозу, это само собой разумеется. Но что самое главное – это кардинально вообще не в состоянии изменить ситуацию на линии соприкосновения. Невозможно. Об этом можно точно сказать.
И наконец, следующий момент – это очередная ошибка со стороны Соединённых Штатов, и сразу по нескольким причинам.
Во-первых, если бы они не поставляли оружие, они могли бы в будущем сказать: «Если бы мы всё поставили, что можем, тогда ситуация бы изменилась, но это бы привело к лишним жертвам. Мы такие молодцы – мы этого не сделали». Но они это сделали, а результата не будет. Уже поэтому это ошибка.
И наконец, для Украины в этом смысле тоже ничего хорошего нет – это просто продлевает агонию. Они начали давно уже анонсированное и ожидаемое очередное контрнаступление теперь на Херсонском направлении – результата нет пока. Потери есть – результата нет, так же как было на Запорожском, на других направлениях. Поэтому и с этой точки зрения это тоже ошибка.
И наконец, ошибкой уже более масштабного, пока невидимого характера, но всё-таки имеющего большое значение, является то, что Соединённые Штаты всё больше и больше лично втягиваются в этот конфликт. Они втягиваются – это очевидная вещь. И пускай никто не говорит, что они к этому не имеют отношения. Мы считаем, что имеют. Плюс ещё на фоне ближневосточного конфликта всё это происходит, всё это накаляет атмосферу.
Они взяли, затащили две авиационные группировки в Средиземное море. Хочу сказать, это не угроза – то, что я сейчас скажу и о чём вас проинформирую, но по моему поручению Воздушно-космические силы России начинают на постоянной основе патрулирование в нейтральной зоне воздушного пространства над Чёрном морем. Наши самолёты МиГ-31 вооружены комплексами «Кинжал». Они, как известно, имеют дальность свыше тысячи километров со скоростью девять махов.
А.Колесников: Газета «Коммерсант». Добрый вечер!
Скажите, пожалуйста, а можно ли по результатам ваших переговоров предположить – хотя бы предположить, – что в результате арабо-израильского конфликта будет создано наконец государство Палестина? И как это может быть, если на сегодня существуют, по сути, две враждующие Палестины?
В.Путин: «Две враждующие Палестины» – это Вы преувеличили. Есть противоречия внутри палестинского сообщества – и Западный берег, и Газа. Но я бы не называл их враждующими. И реакция Президента Аббаса говорит о том, что он не относится враждебно к сектору Газа и к тем, кто там руководит ситуацией. Но это не значит, что не требуется повышать уровень взаимодействия, и не значит, что не нужно добиваться единства палестинского сообщества, или общества, в целом. Конечно, палестинцы должны к этому стремиться. Но это их дело. Мы не можем здесь руководить этим процессом.
Что касается создания палестинского государства, то, на наш взгляд, – у нас принципиальная позиция, она не связана с сегодняшним кризисом вообще, хотя, конечно, он эту проблему поднимает на поверхность, – тем не менее мы всегда выступали за создание палестинского государства, самостоятельного, суверенного, со столицей в Восточном Иерусалиме. Но об этом мы говорим давно, международное сообщество говорит об этом давно, начиная с 1948 года, когда была поставлена такая задача – создать два независимых суверенных государства. Не знаю, будет ли сегодняшний кризис способствовать решению этой задачи. Но если бы это было так, это было бы правильно, потому что это создало бы условия для возможного будущего мира на длительную историческую перспективу. Потому что подменить политические вопросы фундаментального характера, связанные с определением судьбы палестинского народа, подменить это какими-то сиюминутными экономическими подачками, как Соединённые Штаты пытались это сделать, это совершенно невозможно, и сегодняшний кризис это показывает. Нужно решать фундаментальные задачи политического характера.
А.Савиных: Агентство «ТАСС».
Вы вчера встречались с Премьер-министром Венгрии Орбаном, и по итогам этой встречи он рассказал, что поднимал вопрос о возможности прекращения огня на Украине. И после беседы с Вами, как он сказал, он не остался обнадёженным. Могли бы Вы нам рассказать, что Вы такое ему сообщили, почему Орбан потерял последний оптимизм?
И, возможно, Вам удалось переговорить с [Президентом Сербии] Вучичем?
В.Путин: Да, на ногах мы с Вучичем говорили. Он тоже обеспокоен ситуацией, которая складывается в его регионе, вокруг Сербии. Мы разделяем эти озабоченности.
Что касается встречи с Премьер-министром Орбаном, Вы сказали, что у него оптимизм исчерпан. Я не знаю, мне кажется, что господин Орбан – человек прагматичный, оптимистичный в принципе. Я не думаю, что это так, что у него последний оптимизм исчерпан.
Но моя позиция в этой части нашего разговора хорошо известна, здесь секретов нет. На вопрос о том, возможна ли перспектива какого-то мирного урегулирования, я сказал то, что говорил многократно: если украинская сторона хочет реально переговорного процесса, то нужно делать это не какими-то театральными жестами, а нужно первое, что сделать, – отменить декрет Президента Украины, запрещающий вести переговоры.
Мы слышим сейчас, что они вроде как бы готовы к каким-то переговорам уже. Уже и ответственные лица, которые курируют направление внешней политики и которые совсем недавно говорили о том, что нужно нанести России стратегическое поражение на поле боя, сейчас они уже заговорили другим голосом и говорят о том, что нужно решать эти проблемы путём мирных переговоров. Это правильная трансформация, трансформация в правильном направлении, господин Боррель об этом говорит уже, за это похвалю. Но этого недостаточно. Нужно делать конкретные шаги, если действительно есть желание договариваться.
Что касается Премьер-министра Орбана, его часто обвиняют в каких-то пророссийских настроениях – это ерунда. У него не пророссийские настроения, он не пророссийский политик, он провенгерский политик. А нападают на него главным образом не за то, что он занимает какую-то отличную от других европейских лидеров позицию, а за то, что он имеет мужество отстаивать интересы своего народа. А этого мужества многие политические деятели сегодняшней Европы лишены, у них нет такого мужества. Они ему завидуют, за это и нападают.
И завершающий вопрос.
М.Газдиев: Президент США заявил о том, что война проиграна Россией.
В.Путин: Отлично.
М.Газдиев: Он говорит, что сейчас задача США – это объединить Европу против России.
В.Путин: Молодец.
М.Газдиев: Как следует оценивать такое заявление?
В.Путин: Если война проиграна Россией, зачем поставлять ATACMS? Пусть [США] заберут назад ATACMS, всё другое вооружение, [а Президент Байден] садится за блины, приезжает к нам на чаепитие. Если проиграна война – ну о чём мы говорим тогда? Зачем ATACMS? Задайте им этот вопрос. Ну смешно.
А.Юнашев: Можно?
В.Путин: Можно, конечно, пожалуйста.
А.Юнашев: Про чаепитие. Если не секрет, два или три часа назад Вы уехали из того дома, где проходили переговоры, и приехали сюда только недавно. Может быть, Председатель Си устроил Вам экскурсию по Пекину, как Вы в своё время его к себе в гости звали чаю попить около камина? Если не секрет.
В.Путин: Ну да, у нас был обед в узком составе, деловой, где присутствовали министры иностранных дел с обеих сторон, помощники, а потом Председатель Си предложил нам уединиться. Мы с ним беседовали с глазу на глаз, действительно так и есть, именно за чашкой чая. Говорили тоже ещё там часа, наверное, полтора, а то и, может быть, два, некоторые вопросы совсем конфиденциального характера обсуждали с глазу на глаз. Это была такая очень продуктивная и содержательная часть разговора.
П.Зарубин: Извините, а то, что Вы рассказали о патрулировании над Чёрным морем, не назовут ли это очередной угрозой со стороны России?
В.Путин: Я предупредил, что это не угроза. Но мы будем осуществлять визуальный контроль, контроль с помощью оружия за тем, что происходит в Средиземном море.
Спасибо большое. Всего доброго. Благодарю вас за внимание.

Источник Kremlin.ru